Комментарии

179 Гедимин — литовский князь с 1316 по 1341 г., с именем которого связывается расширение и упрочение княжества. А. X.

180 В этом отрывке И. И. Лаппо увидел свидетельство организации Витовтом системы стратегических дорог и крепостей, не похожих на римские или современные дороги. Пути Витовта, намеренно скрытые, проходили в глухих лесах или по необитаемой местности. О деятельности Витовта по строительству мостов впервые упомянуто в законах Казимира 1468 г., приказывающих замостить свои участки тем, кто это делал при Витовте: «А також и где который мосты мощивали за дядю нашего, за великаго князя Витовта...» (см.: Lappо J. J. Istorine Vytauto reiksme//Praeitis. T. II. Kaunas, 1933. Р. 53—54; Древнейшие государства на территории СССР. 1988— 1989. М., 1991. С. 340). Воспоминания о походах Витовта в конце XIV в. Ст. Александрович увидел и в надписи о победах этого великого князя над татарами на сохранившемся фрагменте карты Ваповского Южной Сарматии, где в районе Среднего Днепра изображен укрепленный лагерь, а напротив него — татарские всадники с луками (Gebarowicz В. Poczatki malarstwa historycznego w Polsce. Wroclaw, 1981. S. 21; Alexandrоwicz St. Rozwoj kartografii Wielkiego Ksiestwa Litewskiego, Poznan, 1989. S. 96.). И. С.

181 «...уничтожены палками литвинов». — Этот сюжет отражен в Хронике Быховца, содержащей сообщение о походе Ягайла на Польшу. Якобы, когда литовцы переплыли через Вислу у Завихоста, держась за конские хвосты, Ягайла сказал: «Не нужно нам (с помощью) пушек захватывать этот город». Он приказал каждому воину бросить в город по палке, после чего Завихост был сожжен. С некоторыми отличиями о том же сообщал и Стрыйковский. У него на первом плане — фигура Радзивилла, который согласно Стрыйковскому, предложил всему войску переправиться через Вислу вплавь, держась за хвосты коней; по его же (а не Ягайлы) инициативе город был забросав палками и сожжен (ПСРЛ. Т. 32. С. 143—144; Stryjkowski M, О. poczatkach... С. 299—300; Idem. Kronika... T. II. S. 68; Улащик Н. Н. Введение в изучение белорусско-литовского летописания. М., 1985. С. 104— 105). И. С.

182 «Ведь они не ждали объявления войны или грубого вторжения... // нападали на стольный град москвитян Москву перед Пасхой и там с поверженными врагами заключали мир».— Сведения о легендарном походе Ольгерда на Москву на Пасху (Велик день) Михалон мог почерпнуть из летописей. В сохранившихся списках в летописях Быховца и Евреиновской поход не датирован. У Стрыйковского в «Началах» он неверно отнесен к 1333 г. (Ольгерд стал великим князем в 1345 г.), в «Хронике» — к 1332 г., искажено имя князя Дмитрия Донского (здесь он назван Дмитрий Семечко), в Хронике Литовского и Жмойтской, где нередки хронологические ошибки, поход, описан под 1375 г. Согласно Хронике Быховца и Евреиновской летописи, Дмитрий Иванович беспричинно разорвал мир с Литвой, прислав знаки войны — огонь и саблю — с извещением, что будет в земле Ольгерда «по красной весне и по тихому лету (здесь и ниже цитаты приводятся по Евреиновскому списку.— И. С.)». В ответ Ольгерд послал зажженную губку со словами: «...у нас в Литве огонь есть... А яз у него буду на Велик день и поцелую его красным яйцом, щитом и с сулицею, а божиею помощиею к городу Москве копие свое прислоню». После этого Ольгерд с литовскими и русскими отрядами выступил из Витебска в поход, увенчавшийся успехом. Дмитрий, выходивший с боярами из церкви, увидел полки Ольгерда на Поклонной горе и поспешил заключить мир. Ольгерд в знак победы и славы «копие свое к городу прислонил». По Стрыйковскому, знавшему эту версию, а также по Хронике Литовской и Жмойтской, автор которого использовал Стрыйковского, Ольгерд сломал копье о стену. Кроме упоминания о времени похода (Пасха) имеются и другие следы влияния летописных рассказов на Михалона. В летописной версии Ольгерд энергичными действиями опередил Дмитрия Ивановича; выбор необычного для похода времени (ранней весны) подчеркивает военную доблесть Ольгерда, «ибо не тот воин, что времени подобного (удобного, подходящего выделено.— И. С.) воюет...» Литовские воины у Михалона «не ждали... грубого вторжения врага или благоприятного летнего времени...» Стрыйковский в «Хронике», а также Хроника Литовская и Жемойтская сообщили, что для этого похода Ольгерд построил дорогу, ведя ее через «болота и старины». А. И. Рогов отметил, что вплоть до начала XIX в. об одном из исторических походов Ольгерда бытовали предания в имении Стаклицах над р. Берузой в Полоцком уезде. Местные жители показывали насыпные бугры, называемые Ольгердовой дорогой, а в лесу — древние окопы, окруженные болотом («столице») и проход к ним («князево место») (ПСРЛ. Т. 32. С. 140; Т. 35. С. 60—61, 223—224, 235; Stryjkowski М. 0 poczatkach... S. 36, 42, 260—262; Рогов А. И. Русско-польские культурные связи... С. 174—177). И. С.

В действительности ни один из «московских» походов Ольгерда (в ноябре 1368 г., в ноябре — декабре 1370 г. и летом 1372 г.) не совпадал по времени с этим праздником (История Москвы. Т. I. С. 49). При оценке военных экспедиций Ольгерда на Москву Литвин, видимо, следует традиционной версии, сохранявшейся у правящих кругов ВКЛ; на самом деле эти походы, даже первый, неожиданный и самый сильный 1368 г., в сущности не принесли литовскому князю успеха: взять Москву ему так и не удалось. С. Д.

183 Иван, ты спишь, [а] я тружусь, связывая тебя...— Забулис увидел в этих словах пословицу, и в качестве параллели, хотя и приблизительной, привел такую: «Взяли как Мартына с гулянья; и гости не знали, как хозяина связали» (Zabulis Н. Ор. cit. Р. 179, п. 17. Р. 203). И. С.

184 В битве у Могача 1526 г. король Людовик был разбит турецкими войсками, а сам утонул, спасаясь бегством. Ср. комм. 60. С. Д.

185 В самом начале Тринадцатилетней войны с Тевтонским орденом (1454—1466 гг.), 18 сентября 1454 г. польское войско во главе с королем Казимиром IV (о нем см. прим. 114) при осаде крепости Хойницы, вступив в битву с пришедшим к осажденным подкреплением, было неожиданно атаковано гарнизоном крепости, совершившим вылазку. Атака смешала ряды польского войска, значительную часть которого составляло шляхетское ополчение, им овладела паника, и оно обратилось в бегство. Попытки короля с горсткой рыцарей остановить бегство не увенчались успехом. По сообщению Длугоша, Казимира силой увели с поля боя рыцари из его личной охраны, спасшие короля от плена (Воguсka M. Kazimierz Jagiellonczyk i jego czasy. Warszawa, 1981. S. 78—80). Хотя ВКЛ уклонилось от войны с Орденом, короля сопровождали некоторые литовские феодалы, и именно им литовская традиция приписывала спасение Казимира. По преданию, один из литовцев, предок магнатской семьи Воловичей Юрий Вол, отдал Казимиру своего коня и прикрывал его отступление, отстреливаясь от немцев из лука, за что получил от короля значительные пожалования в Гродненском повете (Stryjkowski M. О poczatkach... S. 482—490). С. Д.

186 О наместническом управлении городами в Русском государстве см.: Зимин А. А. Наместническое управление в Русском государстве второй половины XV—первой половины XVI в.//ИЗ. Т. 94. 1974. Л. X.

187 Об исполнении приближенными московских великих князей посольств за свой счет см. также: Герберштейн. С. 73—74, 298. А. X.

188 Деян. XXIV. Я. С.

189 «...они скоро разносят вести».— «Ходить в подводу» было старинной государственной повинностью всего населения ВКЛ. Давать подводы для посланцев великого князя были обязаны и крестьяне и мещане. Со временем эта повинность превратилась в сеньориальную. Для крестьян в великокняжеских имениях она сводилась к обязанности по очереди доставлять причитающееся от них зерно и прочие продукты в Вильно или в другой центр господарской администрации и к поездкам в границах поместья для удовлетворения текущих нужд двора. Тяжесть этой повинности для крестьян и злоупотребления администрации привели к тому, что постепенно в ряде поместий ее заменили деньгами, что было выгоднее и казне и крестьянам (Похилевич Д. Л. Указ. соч. С. 32—33). Во второй половине XVI в. от натуральной подводной повинности были освобождены и мещане многих городов, платившие взамен специальный сбор (П и чет а В. И. Аграрная реформа Сигизмунда-Августа. С. 445). О ямской службе на Руси см.: Герберштейн. С. 122—123. Ср.: Гурлянд И. Я. Ямская гоньба в Московском государстве до конца XVII в. Ярославль, 1900. На Руси употреблялся термин «ям» (из северо-тюркского языка), который первоначально обозначал повинность выполнения почтовой службы, а впоследствии — денежный сбор на эти цели (Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. Т. III. Стб. 1658). С. Д.

190 «...тайно передают своим наши планы...» «...доставлял своему князю копии постановлений, договоров, указов».— О разведывательной деятельности при Иване IV сообщал также и Штаден. Обращаясь к германскому императору, он просил, чтобы его описание не переписывалось, поскольку «великий князь не жалеет денег, чтобы узнавать, что творится в иных королевствах и землях. И все это делается в глубокой тайне» (Штаден Г. О. О Москве Ивана Грозного. Записки немца опричника. Л., 1925). И. С.

191 Любопытно, что Литвин цитирует книгу Иисуса, сына Сирахова (XII, 10, 12), которая входит в состав только православной Библии. С. Д.

192 Говоря о потере ВКЛ Северских земель и замков, Литвин имеет в виду события конца XV—начала XVI в. В 1500 г. признали власть Москвы князья Новгорода-Северского, Рыльска и Радогоща В. И. Шемячич, А. С. Стародубский и др. Комментируя Литвина, К. Мельник предполагает, что говоря об Ossomacitz, Литвин имеет в виду Вязьму, расположенную на р. Осьме и взятую в 1494 г. московскими войсками под командованием кн. Даниила Васильевича Щени (Мемуары, относящиеся к истории Южной Руси. Ч. I. Киев, 1890. С. 46). Но более вероятно, что Ossomacitz—это искаженное название владений кн. Василия Ивановича Шемячича. С. Д.

В Хронике Литовской и Жемойтской встречается написание имени Василий Иванович Осемянович (или Осмянович, Осимитчич) вместо Шемячич. Хроника Быховца содержит сообщение о переходе князей Семена Ивановича Можайского и Василия Ивановича Шемячича со всеми городами: Черниговом, Стародубом, Гомелем, Новгородом-Северским, Рыльском на службу к Московскому князю (ПСРЛ. Т. 32. С. 99, 166, см. также с. 165). Стрыйковский называет Шемячича Osiemiaczyc и Osiemiatczyc (но именует его не Василием, а Семеном) (Stryjkowski M. О poczatkach... S. 553, см. также с. 659; Idem Kronika. Т. 2. S. 308—309). Здесь князь Шемячич назван верно Василием. И. С.

193 «...Вильна сгорела дотла» — пожар, уничтоживший значительную часть литовской столицы, в том числе Нижний замок и упоминаемый кафедральный собор св. Станислава, произошел не в 1529, а в 1530 г. (Ваlinski M. H istoria miasta Wilna. Wilno, 1836. S. 77). С. Д.

194 Станислав «из Щепанова» (ок. 1030—1079), епископ краковский с 1071 г.; выступал в поддержку вельмож—противников короля Болеслава Смелого; убит по приказанию короля. Канонизирован в 1257 г. Культ св. Станислава был важным элементом идеологии объединения польских земель в период раздробленности. Собор св. Станислава был сооружен в Вильно после принятия Литвой католичества в 1387 г. С. Д.

195 В битве под Оршей 8 сентября 1514 г. польско-литовские войска под руководством Константина Острожского разгромили русское войско, возглавлявшееся Иваном Андреевичем Челядниным. Эта победа рассматривалась при ягеллонском дворе как реванш за потерю в том же году Смоленска (Граля И. Мотивы «оршанского триумфа» в ягеллонской пропаганде // Проблемы отечественной истории и культуры периода феодализма: Чтения памяти В. Б. Кобрина. M., 1992. С. 46—50), однако не привела к достижению поставленной цели — Смоленск остался в составе Русского государства. Пропагандистская кампания, развернутая королем и многочисленными польскими политическими деятелями, поэтами и художниками, была рассчитана на разрыв русско-имперского союза. А. X.

Сражение под Оршей (без названия местности) упомянуто как «Великая битва» в Панегирике Деодата Септения виленскому канцлеру Альбрехту Мартиновичу Гаштольду при описании его победного похода на Великие Луки. (Lazutka S., Gudavicius E. Deodato Septennijaus Gostautw «Panegirika»., P. 83, 85, 87). И. С.

196 К. Мельник, комментируя это место, предположила, что Литвин имеет в виду р. Турью, впадающую в Припять еще у ее верховий, или р. Уборть, впадающую в Припять неподалеку от Турова (Мемуары, относящиеся к истории Южной Руси. Ч. 1. С. 51). В действительности речь идет о р. Прудок, правом притоке Припяти (25 км), протекающей по территории современного Мозырьского района Гомельской обл. Белоруссии.

197 Десна — левый приток Днепра, Сейм — левый приток Десны, Сож — левый приток Днепра, Березина, Припять — правые притоки Днепра, Словечна — правый приток Припяти, Уша — правый приток Припяти или Березины, Тетерев — правый приток Днепра, Рпев (возможно Рпень, Ирпень) — правый приток Днепра, Вехра (ныне Вихра) — правый приток Сожа, Пропасть — правый приток Сожа, обе последние упоминаются в книге Большому Чертежу, Ипуть — левый приток Сожа, Друть — правый приток Днепра, Бобр — левый приток Березины, Птичь, Случь — левые притоки Припяти, Ореса — правый приток Птичи, Стырь, Горынь — правые притоки Припяти, Пена — левый приток Псела, более вероятно, что здесь имеется в виду Пина, река бассейна Припяти, в верхнем течении составляющая часть Днепровско-Бугского канала. При своем впадении в Припять она образует сеть рукавов (около Пинска), один из них через 12 км под тем же названием впадает в Ясельду; из-за разветвленности речной сети в этом районе в ее обозначении не было единообразия. Упомянутая Литвином Титва не идентифицирована. (Книга Большому Чертежу. М.; Л., 1950; Максимович Н. И. Днепр и его бассейн. Киев, 1901). И. С.

198 Имеется в виду Хаджибеев лиман у крепости Хаджибей (совр. Одесса). С. Д.

199 К сожалению, Литвин не привел названий днепровских порогов. В разных источниках число порогов различается. Упоминание о них есть уже в сочинениях Константина Багрянородного. И. С.

200 За Кременчугом сплав был затруднен, пороги же начинались ниже по течению. У Кременчуга, где находилась сооруженная Витовтом крепость, купцы разгружали суда, часть товара продавали, а часть везли дальше на возах. Таким образом географическое положение способствовало развитию города. Кременчугский брод часто использовали татары, совершавшие походы на Украину и Польшу. Названные Михалоном переправы Упек и Гербедеее Рог другим источникам не известны. Мишурин Рог находился на пути в Запорожье по так называемому Чумацкому шляху и с конца XVII в. считался одной из главных переправ. Кичкасская (от тюркского коч-ког — проход) переправа, расположенная выше острова Хортица, была известна Константину Багрянородному, Лясоте и Боплану. В месте впадения в Днепр его левого притока Кичкаса река сужалась до такой степени, что ее легко перелетала пущенная стрела. Удобной была Таванская переправа у острова Тавани, поскольку Днепр и его левый приток Конская вода были здесь неширокими и спокойными, так что их можно было легко переплыть. Эта переправа находилась на расстоянии не более одного дня пути из Крыма. Михалон несколько раз упоминает Таваньский перевоз (Товань), где во времена Витовта находилась таможня (Витовтова баня). Расположенная против острова Бургунского одноименная переправа (Бурхун) была не очень удобной, так как здесь надо было переходить Конку, и дважды реку Днепр. Тягинская переправа (Тягиня) находилась близ устья реки Тягинки, Очаковская (Очаков) в устье Днепра (Эварницкий Д. И. Вольности запорожских казаков. Спб“ 1890. С. 234—239; Serczyk Wl. Na dalekiej Ukrainie. Dzieje Kosaczyzny do 1648 r. Krakow, 1984. S. 15, 17, 19, 21; Eryka Lassoty i Wilhelma Beauplana opisy Ukrainy, Warszawa, 1972.); Пйом Левассер де Боплан. Опис Украши. Kiie. 1990. (Ч. II). С. 42, 45—47, 151, 160) И. С., А. X.

201 «...он. струится молоком и медом...» — Земля, в которой текут молоко и мед, как символ изобилия земли обетованной Ханаанской упоминается в Библии (Моис., IV; Числа 13, 16; V Второзакон, 26). Это образное выражение было известно польской письменности XV—XVI вв.; так оно встречается у Яна Остророга при прославлении плодородия Польши и Литвы. Стрыйковский употребляет его в рассказе о природных богатствах Северской земли (Humanizm i reformacja w Polsce. Lwow, 1927. P. 57; Stryjkowski М. О poczatkach... S. 234; Serczyk Wl. Op. cit. S. 22). И. С.

202 «...поэта Овидия... он жил в изгнании в этой части Понта». — Публий Овидий Назон (43 г. до н. э.— 18 г. н. э.) римский поэт эпохи императора Октавиана Августа; в конце 8 г. н. э. был сослан на берег Черного моря в г. Томы (совр. Констанца, Румыния), где и умер. Легенда о происхождении названия Овидиева озера под Аккерманом от имени Овидия сохранялась в XIX в. и была известна А. С. Пушкину. В действительности первоначальное название этого озера в переводе с молдавского означает «озеро овец» и было дано ему, видимо, местными пастухами (Формозов А. А. Пушкин и древности. М., 1979. С. 51—56 и др.). С. Д.

203 эта теория бытовала и в XVII в. С опровержением мнения о том, что Киев — это гомеровская Троя, выступил виленский пастор Иоанн Гербиний, который в 1675 г. выпустил книгу «Подземный Киев» (Religiosae Kijovensis crypte sive Kijovia subterranea. Jenae, 1675). С. Д.

204 «...место называется ныне Торговица».— Описывая причины переселения итальянцев в Литву, Стрыйковский вспоминает о владениях генуэзцев в Таврике, ныне занятых татарами и турками. Он упоминает и остатки старых стен в «Диких полях», где, по его мнению, раньше жили греки, а сейчас татарин стреляет диких лошадей. Среди других развалин он называет Тарговиску, старый разрушившийся город в «полях за Киевом по направлению к Перекопу» (Stryjkowski М. О poczatkach... S. 87.). И. С.

205 Знак на таможне — по-видимому, речь идет, о товарных пломбах типа так называемых дрогичинских (Eршевский Б. Д. Дрогичинские пломбы. Классификация, типология, хронология: по материалам собрания Н. П. Лихачева) // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1985. Т. XVI). А. X.

206 «...Витординской баней».— По-видимому, ошибка. Литвин имеет в виду Витовтовые бани (Vitovdinum). Последние (balneum Vitoldi) отмечены на Радзивилловской карте 1613 г. нижнего течения Днепра в двух местах— на левом берегу реки приблизительно за 40 км до устья и на берегу лимана между устьями Днепра и Буга (Alexandrowicz St. Op. cit. Wyd. II. S. 95-96). И. С.

207 «...закон, называемый осменничество».— Должность осмника (осменника), сохранившаяся в Киеве, была известна еще в Древней Руси и упоминается в Русской Правде и в других законодательных памятниках. В конце XV—XVI в. осменники назначались киевскими воеводами. В их обязанности входил сбор пошлин с товаров; согласно уставной грамоте киевским мещанам вел. кн. литовского Александра 1499 г., осменники судили купцов, казаков и мещан за ссоры, мелкие кражи, проступки против нравственности (АЗР. Т. I. С. 145, 194; РИБ. Т. 27. Спб., 1910. Стб. 547—548 и др.). С. Д.

208 «...там очень легко набрать множество добрых воинов». — Уже в конце XV — в первой половине XVI в. бегство крестьян на малонаселенные,. а часто пустынные восточные и южные окраины Подолии и Киевщины, особенно из Галиции, Западной Подолии и с Волыни, приобрело характер массового переселения. В середине XVII в. польский историк С. Грондский так писал об этом: «Те из русского народа, которые не хотели терпеть ярмо и власть местных панов, уходили в далекие края, к тому времени еще не заселенные, и присваивали себе право на свободу» (История Украинской ССР. Т. 2. Киев, 1982. С. 174). Они называли себя вольными людьми — казаками, и из них в дальнейшем оформилось украинское казачество с его особым укладом жизни и военной организацией. В конце первой половины XVI в. возникла Запорожская Сечь. Отступая под натиском феодалов, казаки колонизировали степные пространства к югу от днепровских порогов. Старосты пограничных замков, чтобы укрепить гарнизоны, уже в начале XVI в. принимали казаков на службу, используя их для отражения татарских набегов; создавали свои собственные отряды и многие крупные феодалы Украины. С. Д. Ср.: Stokl G. Die Entstehung des Kosakentums. Munchen, 1953. A. X.

209 «...быть погребенными здесь».— Киево-Печерский монастырь был основан при кн. Ярославе Мудром в 1051 г. Искусственно созданные пещеры, которым монастырь обязан своим названием, были в древности местом жительства монахов, затем только кладбищем (до XVI в.). В XI—XII вв. монастырь был одним из культурных центров Древней Руси, где жили и работали древнерусские летописцы, в том числе Нестор, также похороненный в пещерах. Монастырь являлся крупным землевладельцем. Литвин называет его монастырем св. Марии по главному храму—сооруженному в 1073—1078 гг. собору Успения Богородицы (см.: Логвин Г. Н. Киево-Печерская лавра. М“ 1958). С. Д.

210 Литвин, по-видимому, вполне сознательно подвергает сомнению факт происхождения московских князей от вел. кн. киевского Владимира Святославича. Дело в том, что именно по праву наследников Владимира Иван III и Василий III открыто предъявляли претензии на украинские и белорусские земли. В текст заключенного в 1490 г. договора Ивана III со Священной Римской империей германской нации о союзе, направленном против Ягеллонов, было внесено обязательство Империи оказывать московскому князю помощь, когда он начнет борьбу за Киев с польским королем Казимиром IV. Полностью и в развернутой форме позиция русской стороны была сформулирована на переговорах с послами ВКЛ в 1503 и 1504 гг., где было прямо заявлено, что вечный мир с ВКЛ невозможен, пока Ивану III не возвращена «отчина» его предков — «вся Русская земля, Киев и Смоленск и иные городы» (Флоря Б. Н. Древнерусские традиции и борьба восточнославянских народов за воссоединение // Пашуто В. Т., Флоря Б. Н., Хорошкевич А. Л. Древнерусское наследие и исторические судьбы восточного славянства. М., 1982. С. 171—172). Программа объединения всех земель Древней Руси вызывала, разумеется, беспокойство и раздражение правящих кругов ВКЛ. С. Д.

211 "... несторианскую ересь".— Несторианство — религиозно-политическое течение в Византии V в. получило свое название от имени родоначальника направления — Нестория (ум. ок. 451), константинопольского епископа. Он расходился с ортодоксальным православием в трактовке соотношения человеческой и божественной природы в Христе. Согласно его учению, Христос— человек, который с помощью соития св. духа стал мессией. На Эфесском соборе 1431 г. несторианство было объявлено ересью. Нестория отправили в ссылку, а несториане расселились в Иране, Средней Азии, частично в Китае (Lооfs F. Nestorius and his place in the History of Christian doctrine. Cambridge, 1914). A. X.

212 В г. Мекке (ныне в Саудовской Аравии) в начале VII в. н. э. (ок. 610) сложилась первая община последователей ислама, возглавляемая Мухаммедом (см. прим. 213). В Мекке находится главная святыня ислама, место паломничества мусульман—храм Кааба. М. У.

213 Мухаммед (между 570 и 580—632) — основатель ислама, араб из племени курейш. Провозгласил себя последним посланником аллаха и величайшим пророком; организатор теократического государства, объединившего арабские племена.

Приведенные Литвином факты из биографии Мухаммеда (неграмотность, женитьба на богатой купчихе) свидетельствуют о знакомстве автора со специальной литературой о мусульманском мире.

Сектантское христианство и иудаизм (отчасти также манихейство и зороастризм) действительно оказали влияние на догматику и обрядность ислама, но Литвин чрезмерно упрощает этот вопрос, ошибочно приписывая иудеям и христианам-отступникам прямое участие в создании мусульманской религии. М. У.

214 «...им смешны наши посты, не включающие ни голода, ни жажды, ни пепла».— В Священном писании пепел выступает не только как символ плача и сетований (2 Царей, 13, Эсф., 4. Ср. у А. С. Пушкина: «Посыпал пеплом я главу...»), но и как символ покаяния (Иов, 42, Иоанн, 3 и др.); сидением на пепле сопровождались посты (Исайя, 58 и др.). В разных значениях употреблялось слово «жажда»: это и «жажда слышания слов господних» (Амос, 8); и физическая жажда, иногда приравниваемая к посту (2 кор., 11). По-видимому, Литвин имел в виду просто соблюдение постов. А. X.

215 Поминать Божье имя всуе запрещает христианам одна из заповедей. И. С.

216 Софония, III, 4. «Пророки его—люди легкомысленные, вероломные, священники его оскверняют святыни, попирают закон». И. С.

217 «...против таких [пастырей] во многих местах гремят слова Божий».— Предпринятая Литвином критика духовенства свидетельствует, по-видимому, об определенном влиянии, оказанном на него проникавшими в ВКЛ идеями реформации, хотя в целом он остается на позициях католичества. При этом Литвин отражал настроения значительной части шляхты, которая на сейме 1551 г. потребовала, в частности, чтобы «каждая парсуна стану духовного, так Рымского, яко и Греческого закону, двох або трех костелов, то есть хлебов духовных, не держали». Но это требование не было удовлетворено Сигизмундом II Августом (РИБ. Т. 30. Стб. 176, Ст. 19). Реформационное движение в ВКЛ приобрело большой размах во второй половине XVI — начале XVII в., после принятия кальвинизма значительной частью магнатов и шляхты во главе с семьей кн. Радзивиллов; среди горожан получило распространение и лютеранство. Литовское крестьянство, в религиозном сознании которого сохранялись многочисленные пережитки язычества, отнеслось к реформации довольно равнодушно. Полностью восстановить свои позиции католической церкви в Литве удалось лишь во второй половине XVII в., когда подавляющее большинство феодалов-протестантов вернулось к католичеству. Значительную роль сыграла при этом деятельность ордена иезуитов. С. Д.